Рыночный день – чрезвычайно ответственный день. Ни в какой другой, кроме как в этом, нет такой хорошей возможности обменять товары на более полезные и нужные. Так-то люди готовы к бартеру в любое время, и торговые точки открыты, но тут, видимо, какой-то особый психологический ход – жители словно всю неделю сидят со своим добром в обнимку, и только под конец их охватывает необузданное желание показать, что у них есть, и посмотреть, что могут предложить другие. Словом, странное дело.
Но не бесполезное, как ни крути. Для таких людей как Элизабет рынок – хорошая возможность провести реорганизацию накопленного и сделать себе маленький подарок в виде запасов провианта и даже чего-нибудь совсем уж необычного. Собрав всё лишнее, что могло бы вызвать хоть какой-нибудь интерес у торгашей, она отправилась в город, чтобы сделать Большой Бизнес.
Непонятно, почему для торговли была выбрана самая узкая улица во всём Планкинтоне, но именно ей раз в неделю занимали палатки и скамьи, а где и просто на голой земле выкладывали всякие побрякушки и продукты питания. Само собой, образовалась толчея, и протиснуться сквозь неё и не уронить поклажу – уже особое искусство. Скарб девушки был немногочислен, а потому ей не было нужды в отдельном месте, достаточно просто побродить вдоль рядов и поговорить с людьми.
- Отличные рубашки, Лиз, и куртка хорошая, теплая. Правда, сейчас лето и… - знакомый торговец, как обычно, пытался набить цену.
- Она не пропадет до зимы, в отличие от мяса. Три вот этих куска, и ты будешь самым стильным парнем на районе. – Лиза помнила, чего ей стоила эта одежда, и ни в коем случае не хотела продешевить.
- Ну, всё-таки слишком много. Мой брат три дня охотился и ночевал один в лесу ради этой дичи.
- Вот только не надо рассказывать мне про брата, я прекрасно знаю, что он ставит силки и только ходит, проверяет их, а по вечерам сидит в кабаке. Да он даже ко мне заходил и брал самогон, чего уж там.
- Ну да, ну да. Короче, многовато просишь, я так распреценюсь.
- Ну пожалуйста, Шон.
- Эх… - мужчина недовольно прищурился, а затем пристально посмотрел на девушку, - Слушай, мы ведь столько уже общаемся, а ты ни разу не заглянула ко мне на чашку чая.
- Мне некогда ходить в гости. – девушка, кажется, догадалась, к чему клонит этот чудик.
- Может, зайдешь сегодня вечером? Я что-нибудь приготовлю, заодно обсудим долгосрочную скидку на мясо…
- Нет, Шон, не могу. Давай рассчитаемся, и я пойду дальше.
- Ну как знаешь, как знаешь. Я умею готовить классное жаркое, а ещё у меня есть бутылочка отменного…
- Шон, мясо!
Каждый второй взрослый мужчина в городе считал своим долгом приставать к Элизабет в большей или меньшей степени. Быть женщиной тяжело, а быть красивой женщиной – тяжелее вдвойне, а то и втройне. Если некоторые нехотя, но понимали устный отказ от чего бы то ни было, то другим иной раз просто в рот не въедешь, особенно когда они знают, что тебе от них что-то нужно. Но Лиза умела находить выход из ситуации посредством слов – с переменным успехом, конечно, но не суть. Если чего в Планкинтоне и боялись не хуже физической расправы, так это людской молвы. События личного характера пользовались большим спросом у любителей пообсуждать всякое и всякого, и если какое-то тёмное дельце грозило всплыть, то народ, как правило, от него отказывался. Словом, Лиза в своём естественном порыве держать скелеты в шкафу была не одинока, и это чертовски помогало.
Набрав полную сумку мяса и всего остального, она отправилась в самый центр рынка. Там, судя по скоплению людей, кто-то продавал нечто интересное, а у девушки был подходящий товар на обмен – целый кулек мятных леденцов.